В приписке к книге «Воскресение Маяковского» Юрия Карабучевского. Его презентация прошла в Государственном музее истории русской литературы в Москве
Лингвист, журналист и редактор первого издания Ольга Тимофеева. Екатерина Петрова/realnoevremya.ru
Сама биография Карабчевского — это история бунтовщика. Родившийся в Москве в 1938 году, он словно впитал в себя все противоречия своего времени. Уже в 1955 году его стихи начали публиковать в «Московском комсомольце», но его литературная карьера закончилась так же быстро, как и началась. Тимофеева с сожалением вспоминала, как советские издательства игнорировали его произведения, предпочитая «обвинять его в подрыве советской власти» или вообще не обращая на него внимания. Это вынудило Карабучевского заняться третьим сектором — ремонтом медицинского оборудования, просто чтобы не зависеть от режима.
Но даже при этом в 1960-1970-е годы, когда его имя почти исчезло из советского литературного горизонта, Карабчеевский оставался на службе. Он пишет для западных журналов и ежегодников, таких как «Грани» и «Вестник РХД». Тимофеева отметила, насколько болезненным для него было вторжение советской армии в Чехословакию в 1968 году, ставшее в то время точкой невозврата для интеллектуалов. Для него это была потеря всякой надежды, разрушение доверия к стране и невозможность выжить в обществе, где «человеческое достоинство» попиралось на каждом шагу.
Страстное увлечение Маяковским
Тимофеева приводит интересный факт: Карабчеевский никогда не считал важным официальное признание. Этим он выделялся среди диссидентов. Он не был заинтересован в формальном признании. Вместо этого его привлекала свобода быть самим собой. Он слушал «Голос врага» на западном радио, в котором особенно восхищался комментариями Анатолия Гольдберга. Тимофеева сказала: «Сейчас об этом никто не вспомнит, но он был иконой для всего интеллектуального сообщества». В то время подобные передачи были в какой-то степени культурной маркой, своего рода взаимным обменом между единомышленниками язык узнавания.
екатерина Петрова/realnoevremya.ru
Однако настоящим испытанием сил Карабчеевского стала его работа над Маяковским. Тимофеева вспоминает о своих нежных чувствах к фигуре поэта, но также и об источнике разочарования и боли. Со временем отношение Карабучевского к произведениям Маяковского проявилось в ревности и страсти, сродни юношескому увлечению. Хотя их взгляды на жизнь и творчество порой были диаметрально противоположными, Карабучевский считал своей миссией не дать забыть величие и слабости своего кумира.
«Он всегда был готов к любой дискуссии, просто не принимал аргументов с диссидентами. Считал это пустой тратой времени», — вспоминала Тимофеева. Этот принцип кажется непреложным в мире Карабучевского, где личные убеждения не являются темой для обсуждения с посторонними людьми. Его интересуют только те, кто может подробно обсудить этот вопрос, а не подменять дискуссию пафосом и лозунгами.
Книга, которая взорвала стереотипы
За годы пребывания на Западе Карабучевский наконец-то добился признания, в котором ему долгое время было отказано на родине. Книга «Воскресение Маяковского» впервые была издана в Мюнхене в 1985 году. Публикация книги привлекла внимание не только эмигрантской интеллигенции, но и КГБ. Давление, под которым он находился, ослабло только после участия в Met Almanac – парадоксальной легитимации, достигнутой благодаря самоочевидной личности диссидента.
Дарья Дмитрий Бак, директор Национального медицинского института им. В.И. Екатерина Петрова/realnoevremya.ru
Когда Юрий Карабучевский придумал «Воскресение Маяковского», литературный мир оказался перед дилеммой. Советское общество, выросшее с образом Маяковского как бессмертной, почти мифической фигуры, столкнулось с смелой деконструкцией — вызовом, который был одновременно захватывающим и отталкивающим. Даль Дмитрий Бак, директор Национального медицинского института имени В.И., в своем выступлении вспоминал: «Эта книга была легендарной. Я помню, какое потрясающее впечатление она произвела в то время. Впечатление. Мы привыкли думать о Маяковском как о двуличном человеке метровый великан, бронзовый герой Карабчеевский показывает ему живого, хрупкого, ранимого человека. Это не только литературное откровение, но и изменение концепции поэта и пересмотр великой концепции искусства.
Карабчеевский анализирует поэзию Маяковского с холодным анализом, шокирующим читателей. Ольга Тимофеева отмечала: «Карабчеевский честно смотрит на Маяковского в его лучших или считающихся лучшими его проявлениях, но, читая внимательно строки, он парирует на их шедевр почти с тем же мастерством, с каким он упрекал Маяковского: «Это игра времени» и пространство, как будто поэты прошлого столкнулись с холодом современной реальности.
Лариса Алексеева, заведующая отделом «Музей истории литературы ХХ века» Государственного историко-литературного музея. Екатерина Петрова/realnoevremya.ru
Книга вызвала неоднозначную реакцию литературного сообщества и общественности. Андрей Синявский обвинял Карабучевского в желании уничтожить Маяковского, но сам автор возражал: «У меня нет ненависти, и я не хочу уничтожать Маяковского. Свергнуть — — Да, так же, как Толстой сверг Шекспира, так же, как Набоков сверг Достоевского». Карабучевского, этот ход был заветом: «Не позволяй себе стать кумиром». Это его литературное кредо и его способ противостоять идеализированным образам, обнажать сомнения и противоречия.
Маяковский, которого мы не знали
Тимофеева подчеркнула в предисловии к книге: «Карабчеевский страстно утратил понимание революции. Для него это была главная трагедия в русской истории, поэтому он не смог принять майя». Эта разница в мировоззрении, искусстве и жизненном отношении стала стержнем его критического анализа творчества поэта.
Лариса Алексеева, заведующая отделом ГМИРЛ Музея истории литературы ХХ века, отметила в своем выступлении: «Карабчеевский представляет Маяковского в привычных рамках, снаружи, как человека, переживающего собственную внутреннюю драму в социальном контексте». Такой подход позволяет нам увидеть поэта по-другому, показывая его не бронзовой фигурой, а человеком, борющимся со своими внутренними демонами. Для читателей конца 1980-х — начала 1990-х годов это было настоящим откровением.
Заведующая отделением Национального института медицинских наук имени В.И. Дара «ИС Дом» Остроухова в Трубниках, куратор выставок и культурно-просветительских проектов Марина Красно Бэби (Marina Krasnova). Екатерина Петрова/realnoevremya.ru
Эта книга не оставила равнодушным никого. Для одних это вредная критика, для других — способ лучше и глубже понять Маяковского. Как говорит Тимофеева: «Эта репутация нигилизма и подрывной деятельности является печальным, но типичным недоразумением, поскольку трагедия этой книги заключается именно в возрождении концепций и норм, которые мы наполовину потеряли, но и создали» новый образ, в котором хрупкость соседствовала с величием, а бронза уступала место живой плоти.
Марина Краснова – заведующая кафедрой Национального медицинского института имени В.И. Даля «Дом И.С.», «Острухов в Трубниках», «Воскресение Маяковского» — это не только книги о поэте, но и попытка показать, что даже у великих тоже есть право на слабость и сомнение. В этом Карабучевский остается близким современному читателю, показывая, что за идеальным фасадом скрываются одинаково простые и глубокие человеческие эмоции.
Как и его кумир, Карабучевский шел путем, наполненным страстью, болью и неустанным стремлением к истине. Их жизни словно повторяют друг друга — два персонажа, объединенные не только литературными идеалами, но и трагическим финалом. Как и Маяковский, Карабучевский сам выбрал свой конец 30 июля 1992 года, приняв смертельную дозу снотворного.
Екатерина Петрова — литературный обозреватель интернет-газеты «Реальное время», автор Telegram-канала «Пулочки с маком» и основательница первого книжного онлайн-клуба по подписке «Макулатура».