Военные США и НАСА финансируют создание ядерных ракетных двигателей. Однако тщательный анализ планов зарубежных друзей показывает, что их, скорее всего, постигнет катастрофический провал, а не ожидаемые результаты. Аналогичные, практически неразрешимые проблемы ждут атомные буксиры, о которых время от времени напоминает Роскосмос. Ракеты с ядерной установкой все еще возможны, но совсем не так, как планируют сделать в США или здесь. Пожалуй, единственной страной, способной решиться на их разработку, является Северная Корея. Честно говоря, такая перспектива может заставить вас покрыться холодным потом.
Сегодня, когда SpaceX делает в 5-10 раз больше запусков в год, чем Россия, многие в нашей стране пытаются утешить себя мыслью, что химические ракеты — это технологический тупик. Да, Илон Маск мог бы организовать «Атаку флага» на Луну или даже Марс, но это было бы слишком и слишком дорого. Поэтому будущее за атомными буксирами. Ведь всё так очевидно: тысяча тонн ракетного топлива Starship при сгорании выделяет меньше тепловой энергии, чем килограмм урана-235. Многие говорят: «Игрушки SpaceX остались в прошлом, атомные буксиры — это будущее.
Звучит логично. Но возникла проблема: Сергей Королев отказался от идеи использования атомного буксира той же конструкции, которую сейчас использует Роскосмос в 1962 году, для полетов на дальние расстояния. Может быть, он знал что-то в области ракетостроения, чего не знали некоторые наши современники?
Ядерный Rover и срыв NERVA
Летом 1957 года Сергей Королев столкнулся с неприятной ситуацией: несмотря на четыре последовательных испытания, его межконтинентальная баллистическая ракета Р-7 не смогла доставить боевую часть к месту назначения. Тонкая настройка тепловой защиты для сегмента возвращения на Землю отложена. Нужна какая-то хитрость, чтобы отвлечь власть от столь серьезной проблемы.
Королев считает, что первый в мире спутник — лучший кандидат. 4 октября 1957 года он запустил его. Политическое руководство СССР было слишком далеко от науки и техники, чтобы понять значение произошедшего, поэтому 5 октября на первых полосах советских газет появилось лишь несколько строк о первом спутнике.
Но в западном мире взорвалась информационная бомба. Все газеты освещали это эпохальное событие заголовками.
План Королева сработал: Никита Хрущев не только отвлек внимание от проблемы Р-7, но и сразу начал использовать эту тему для пропаганды, что привело к трагической и бессмысленной гибели собачьей плашки лайки.
Однако вернемся на Запад: «спутниковый удар» оказался настолько сильным, что проект ядерного теплового ракетного двигателя марсохода был передан от военных НАСА. Там он сразу стал частью проекта NERVA — ядерного ракетного двигателя для верхней (космической) ступени ракет, направляющихся на Марс и за его пределы.
В ходе экспериментов быстро выяснилось, что для создания одного килограмма тяги ядерного реактора (графита) необходимое рабочее тело — водород потребует вдвое меньше химического топлива, необходимого для обычных неядерных ракет. Топливо вылетает из химической ракеты со скоростью не более 4,5 километров в секунду. Если будет использоваться ядерная энергия, скорость его полета может достигать 6,9 километров в секунду. Но в 1970-е годы НАСА приняло решение отказаться от полетов в дальний космос по уже описанным нами причинам: NERVA была остановлена, а экспериментальный графитовый реактор никуда не летал.
Как враг народа разбудил атомных демонов прошлого
Если бы не SpaceX, все бы так и осталось. К 2020-м годам у США больше не будет надежных и доступных ракет и космических кораблей. Попытки НАСА создать коммерческих исполнителей за пределами компании Илона Маска всегда терпели неудачу.
НАСА все больше нервничает по этому поводу. Попытки привлечь к контрактам солидные аэрокосмические компании не увенчались успехом, поскольку они не только требовали во много раз больше денег, чем Маск, но и не могли обеспечить необходимый уровень технологий.
Американские деловые СМИ прямо написали: НАСА предстоит «передать свои основные функции SpaceX». Конечно, никто в космическом секторе не хочет этого делать, поскольку это приведет к потере большей части финансирования. Но альтернативы не было: другие игроки бизнеса не добились требуемых успехов.
В этом случае НАСА нужны такие технологические решения, как воздух, чтобы хоть как-то оправдать свое существование в глазах Конгресса и налогоплательщиков. Общественность будет готова финансировать подобные проекты: в современной Америке, как честно отмечают американские СМИ, Маск «фактически изображается как враг общества номер один».
Для космических программ, помимо Маска, лучшим вариантом, несомненно, является ядерная программа. Частные компании не могут добиться успеха в этой сфере без разрешения правительства, а руководители SpaceX не «смазали» должным образом необходимый правительственный механизм для быстрого получения такого разрешения.
Но компания Lockheed Martin, ветеран аэрокосмической отрасли США, этим удовлетворена. Поэтому, начиная с 2023 года, НАСА и DARPA заключили контракт с Lockheed Martin на создание DRACO, демонстрационной ракеты для быстрых лунных операций.
BWXT Technologies, субподрядчик, нанятый Lockheed Martin, использует не высокообогащенный оружейный уран (NERVA в 1960-х годах требовалось 700 килограммов), а уран, обогащенный всего до 20 процентов. Для сравнения, российский быстрый реактор БН-800 использует топливо с обогащением 16-20.
Такое решение сразу делает новый реактор менее эффективным, чем базовая конструкция NERVA, поскольку он вытягивает балласт в космос: 80% урана в новом реакторе будет представлять собой уран-238, который почти не играет роли в производстве тепла. Но вопросы ядерного регулирования были немедленно решены, поскольку было бы трудно построить атомную бомбу из такого умеренно обогащенного топлива. Поскольку Lockheed Martin — частная компания, для них это важнее эффективности.
Ядерный космос по-американски
Технически DRACO остается такой же, как и в 1960-е годы: на вершине ядерного ракетного двигателя находится турбонасос, который перекачивает жидкий водород в активную зону реактора внизу. Между насосом и активной зоной имеются узкие проходы для прохода водорода и радиационной защиты (скорее всего, из чешуек урана-238). Состав активной зоны старались не раскрывать, но вполне вероятно, что она содержит графит и какое-то покрытие, которое не дает водороду при высоких температурах разъедать материал активной зоны реактора.
На этой основе планируют построить ракету длиной 15 метров и диаметром всего 5,4 метра. Почему выбрали столь скромное значение, когда для ядерной ракеты такой длины его стоило бы увеличить?
Вот правда: водород имеет, мягко говоря, низкую плотность (даже в жидком виде он в 1-6 раз меньше плотности воды). Но проект не может использовать будущие звездолеты, потому что основное внимание уделяется «чем-то другому, кроме Маска». А у имеющихся у Lockheed Martin ракет (они планируют использовать Vulcan Centaur) головной обтекатель не позволяет диаметру запускаемой в космос части превышать 5,4 метра.
Активную зону будут окружать управляющие барабаны: вращаясь, они смогут управлять мощностью, вырабатываемой реактором, путем изменения поглощения и отражения нейтронов.
Конструкция выглядит предельно просто: бак с жидким водородом над демонстрационным ядерным двигателем не имел даже активного охлаждения. После запуска в космос жидкий водород медленно испаряется. Без охлаждения изоляция сама по себе не сможет предотвратить этого. Однако ракета является демонстрационной, и работать долго ей все равно не придется.
Всё-таки удельная тяга 700 секунд. То есть для обеспечения одного килограмма тяги двигателю DRACO требуется один килограмм топлива в течение 700 секунд. Лучшие химические ракетные двигатели работают всего 400 секунд, а серийные двигатели Роскосмоса и того меньше.
Как насчет безопасности? Как и все модели космических ядерных реакторов, DRACO будет выводиться только на орбиту — орбитальное расстояние не менее 700 километров, подчеркивают разработчики. До этого не было ничего более радиоактивного, чем уран-235. Как мы отметили, активность этого вещества очень умеренная, поэтому обращаться с ним вручную безопасно.
Собственно, именно так его и используют (в отличие от чистого плутония, который химически очень токсичен). Чтобы стать опасным, реактор должен работать в течение определенного периода времени, производя изотопы с более коротким сроком жизни и, следовательно, более опасные.
Если ракета с реактором упадет в воду — что может вызвать в ней цепную реакцию даже при неактивном барабане управления — есть резервный вариант управления. Содержимое бора выльется в ядро. Бор прекрасно поглощает нейтроны и предотвращает возможность возникновения цепных реакций.
Кажется, здесь нет неразрешимых проблем. Да, эту систему сложнее тестировать, поскольку ее наземные испытания не включают обычные условия (из-за радиации после запуска реактора). Но пока Lockheed Martin умалчивает об одном нюансе.
С таким же успехом вы можете поставить на трехногую лошадь
Но мы не будем: ядерные тепловые ракеты очень неэффективны. Да, у них удельный импульс 700 секунд. Но ракета с реактором автоматически имеет большую сухую массу. Ведь это не просто танк с двигателем, а летающий реактор, который весит существенно больше традиционного ЖРД.
Химические жидкостные ракетные двигатели осуществляют химические реакции «малой мощности» чрезвычайно быстро, в то время как ядерные жидкостные ракетные двигатели вынуждены «сжигать» топливо крайне медленно. Поэтому последний может обеспечить лишь 150 киловатт на килограмм. Это ничто по сравнению с химическими ракетными двигателями. Тот же Метан Раптор на Звездолёте имеет мощность более 4000 киловатт на килограмм собственного веса.
Это значит, что суммарная мощность первой ступени Starship (33 Raptor) при запуске примерно равна пиковой мощности российской энергосистемы. Или возможность одновременного размещения 200 атомных энергоблоков. На секунду ни в одной стране не было такого количества. Несложно догадаться, что вероятность того, что термоядерный ракетный двигатель (по сути, очень маленькая атомная электростанция) будет производить тот же уровень тяги, что и звездолет, равна нулю.
Энтузиасты освоения космоса уже давно утверждают, что если взять сегодняшний звездолет (вторая ступень плюс космический корабль) и заменить его три двигателя ядерными, то получится нечто настолько тяжелое, что его будет сложно использовать в работе. В сочетании с жидким водородом чрезвычайно низкой плотности основного бака Starship объемом 1400 кубических метров достаточно, чтобы вместить менее 100 тонн рабочего тела (водорода). Для сравнения, жидкостный двигатель второй ступени звездолета использует гораздо больше, чем килотонну рабочей жидкости. В конце концов, здесь нет газообразного водорода, а есть гораздо более плотные метан и кислород.
следовательно, даже если удельную тягу ядерного двигателя удвоить, это означает, что фактическая тяга, которую может обеспечить звездолет, будет уменьшена, причем значительно снижена. Энергетический бюджет звездолета, или то, насколько быстро он может ускоряться («дельта V»), упадет с более чем шести километров в секунду до всего лишь двух километров в секунду. С ядерным двигателем он не смог бы даже выйти на орбиту, не говоря уже о покорении дальнего космоса.
Можно попытаться все это как-то решить. Например, использовать химические ракеты для вывода космического корабля на орбиту обычным способом и заменить обычные двигатели ядерными, когда он уже окажется на орбите. Тогда он взлетит с низкой сухой массой, что энергетически проще. Также имеет смысл запланировать огромные резервуары с водородом — намного больше, чем резервуары с метаном и кислородом, которые сейчас находятся на звездолетах. Ведь тогда качество сухого (и цена) вырастет еще больше. Но, по крайней мере, энергетический бюджет будет сопоставим с ракетами на химическом топливе.
На первый взгляд удивительно видеть столь слабые параметры ядерного двигателя в космосе. Но если задуматься, в них нет ничего странного. Да, один килограмм урана-235 при расщеплении может произвести 8 миллионов киловатт-часов энергии, а один килограмм жидкого метана производит в сто тысяч раз меньше.
Но метан сгорает в ракете всего за несколько сотен секунд, а значит, у нее огромный запас энергии. Химические корабли, запущенные с Земли, «несут» в своих баках десять миллионов тонн киловатт-часов электроэнергии. Даже имея всего несколько килограммов урана-235, реактор не может позволить урану «быстро сгореть». Его нельзя перегревать выше 2450 градусов, иначе строительные материалы не смогут его выдержать.
Химические жидкостные ракетные двигатели охлаждаются тем же криогенным топливом, которое приводит их в действие: топливо проходит через двигатель, унося тепло, полученное из камеры сгорания во время работы. Вот почему их строительные материалы могут выдержать испытание временем. Ядерный реактор не может перемещать через себя такое же большое количество теплоносителя: это сделало бы ядерную ракету слишком тяжелой.
Это обнаруживает неприятный факт: любая ядерная ракета традиционной конструкции обречена уступать химическим ракетным двигателям в большинстве применений. Потери удельной мощности в десятки раз не могут быть компенсированы вдвое-втрое большей удельной тягой.
Американские эксперты, такие как Райан Госс из Университета Флориды, не скрывают: «Корабль с ядерным тепловым двигателем стандартной конструкции достигнет Марса за 297 дней с грузом более 600 тонн. Химикаты <…> – 382 дня , вес 418 тонн».
При этом важно понимать: большую часть массы «химического» корабля будет составлять топливо, стоимость которого очень низка. Что касается ядерных реакторов, то большая часть их массы будет приходиться на небольшие ядерные реакторы, которые очень дороги. Короче говоря, термоядерные ракетные двигатели – это не только технический тупик (из-за слишком малой мощности на единицу массы), но и экономический тупик.
Зачем тогда затеяли всю эту дорогую историю?
Нельзя сказать, что обо всем этом никто в США не знает. Фактически, именно по этой причине они отказались от NERVA, когда не смогли этого вынести. Но Lockheed Martin все это не особо заботит.
Как метко сказал о таких людях один русский писатель:
«Они на самом деле летят не к мерцающей точке неизвестной звезды, а к определенному количеству твердой валюты».
НАСА не раз давало понять, что если компания не будет называться SpaceX, то агентство готово платить больше денег, требуя при этом гораздо меньше от подрядчиков. Вспомним, как 10 лет назад США выделили компании SpaceX 2,6 миллиарда долларов на разработку пилотируемого корабля для Международной космической станции и 4,2 миллиарда долларов компании Boeing с той же целью. С тех пор первая компания долгое время летала нормально (SpaceX перевезла больше людей, чем весь остальной мир вместе взятый), но космический корабль второй компании «застрял» на Международной космической станции. Более того, вероятность того, что экипажу Starliner придется вернуться на Землю на корабле SpaceX, вполне реальна.
НАСА злится? Вовсе нет: все американское учреждение улыбалось и аплодировало Боингу. Все ясно: какой-то летающий пилотируемый корабль от «старого игрока» космического рынка в любом случае лучше, чем идеально летающий космический корабль, который является «фактически врагом народа», как преуменьшил его владелец SpaceX на местных языках. СМИ. СМИ. Даже если экипажу корабля «Боинг» придется вернуться на корабль врага народа, это уже лучше. Так что, конечно, Lockheed Martin заплатит за ядерные ракеты, и они заплатят много денег.
и что, если его энергетический бюджет ниже, чем у ракеты Маска? Как удачно описал ситуацию другой российский писатель: «Мы свои люди – нас перечтут». Более того, ни Конгресс, ни общественность не знают, что означает термин «дельта V». Но они с глубоким уважением относятся к слову «ядерный», даже если ничего не знают о реалиях ядерных реакторов. Никто ничего проверять не будет.
А как же «наш» ядерный буксир?
Конечно, возникает вопрос: возможно ли создать в космосе что-то действительно полезное «ядерное»? Как российские проекты «Зевс» или «Нуклон», о которых говорят уже около десяти лет, но до сих пор не имеют «аппаратуры» для полета. Там удельная тяга действительно может исчисляться тысячами. Другими словами, один килограмм топлива может создать в десятки раз большую тягу химического ракетного двигателя. Разве это не прорыв, революция?
Увы, нет. У ядерных буксиров та же проблема, что и у американского ядерного эжектора, если не хуже. Хуже того, он использует электроэнергию, вырабатываемую ядерным реактором, для питания электрических ракетных двигателей.
В российском проекте ядерного буксира используются (конечно, на бумаге, поскольку они не являются «аппаратными») стандартные космические электродвигатели, в западных бумажных проектах используются космические МГД-двигатели, которые, вероятно, будут иметь гораздо большую мощность на единицу веса. Но мощность на единицу массы у обоих гораздо хуже, чем у НЕРВЫ: иначе и быть не может, потому что в обозримом будущем создать электроракетный двигатель со слишком большой мощностью на единицу массы в принципе невозможно.
Обратите внимание на «номенклатуру»: «атомный буксир», как говорят о подобных проектах в США и США. Зачем буксировать лодку? Потому что, как и портовые буксиры, атомные буксиры чрезвычайно медленны. В космосе нет трения, поэтому они могут разгоняться до очень высоких скоростей за счет длинной тяги.
Но это работает только в том случае, если у вас есть мощность 1 мегаватт и более (в 2006 году Россия оценила мощность космического буксира в 15 мегаватт). Реактору требуется настолько материалоемкая система охлаждения на мегаватт электроэнергии, что корабли на его базе сразу начинают становиться очень тяжелыми (и дорогостоящими). Гораздо крупнее химических ракет с такой же «грузоподъемностью».
Вот почему Россия говорит о разработке таких продуктов, как «Амура-СПГ», который, по сути, является уменьшенной копией ракеты Falcon 9 компании SpaceX. Но у нас нет точной даты выпуска или планов относительно Зевса. Директор Роскосмоса недавно заявил в Госдуме, что ядерные буксиры могут помочь доставить на Луну грузы для китайской космической программы.
Тем не менее, государственная компания планирует поручить другим взять на себя хотя бы часть стоимости дорогостоящего проекта. Оно и понятно: проект дорогой и будет иметь меньшие возможности, чем Starship, который Роскосмос скопировал после Falcon 9.
Но зачем это Китаю? Они умеют считать деньги и тонны сухого веса не хуже Роскосмоса. Итак, вы знаете, что ядерные буксиры либо будут очень медленными и чрезвычайно дорогостоящими для перевозки грузов, либо они будут очень большими и дорогими.
Так что же, от ядерных ракет не может быть совсем никакого толка?
Если мы предположим, что у нас есть какое-то правительство без тормозов, как у Северной Кореи на стероидах, то при определенных условиях оно могло бы создать ракеты с ядерными двигателями, которые действительно осуществимы. Но чтобы понять, как это возможно, нужно глубже углубиться в физическую основу проблемы.
Химические жидкостные ракетные двигатели гораздо более энергоэффективны, чем ядерные ракетные двигатели (не говоря уже об электронных ядерных буксирах) просто потому, что в ядерных реакторах цепные реакции происходят медленно. Атомная бомба ездит очень быстро, но в качестве «ракетного двигателя» она не особенно практична. Как пишет Naked Science, их можно было бы «взорвать», но масса и размеры кормовых крыльев были бы огромными.
Однако есть третий путь в ядерный космос. Морская ракета Зубрина могла бы доставить достаточное количество водного раствора соединения урана-235 в камеру сгорания, чтобы вызвать то, что по сути является почти взрывной ядерной реакцией. Недостаточно силен, чтобы нуждаться в защите. Но гораздо мощнее химических ракетных двигателей.
Точнее, если в такой ракете, как DRACO, использовать уран, обогащенный до 20%, то получится удельная тяга 6700 секунд — на порядок выше, чем у DRACO. И иметь огромный запас электроэнергии – не 150 киловатт на тонну, а многие мегаватты на тонну.
Если подставить эти значения в уравнение Циолковского, то легко подсчитать: ядерный двигатель Зубрина позволил создать межконтинентальную баллистическую ракету (с термоядерной боевой частью) общей массой всего несколько тонн. Тяга будет настолько велика, что ракета будет одноступенчатой, то есть дешевой и компактной — дешевле «Буревестника», но ненамного дороже «Калибра».
Современным межконтинентальным баллистическим ракетам на жидком топливе для запуска боеголовки требуются десятки тонн массы. Если ее можно будет заменить ракетами с одной боевой частью массой в несколько тонн, цена межконтинентальных баллистических ракет упадет многократно.
Но это еще не все. Простой расчет по формуле Циолковского показывает, что ракета с двигателем Зубрина и общей массой в несколько тонн легко разгоняется до второй космической скорости на орбите. Человечество имеет опыт использования тепловой защиты кораблей, входящих в атмосферу на таких скоростях – то есть это защитило бы и ядерные боеголовки.
Высокая полезная скорость означает, что эта «карманная межконтинентальная баллистическая ракета» будет весить всего несколько тонн на боеголовку, а не 20 тонн на боеголовку современных межконтинентальных баллистических ракет с жидкостным двигателем, а также будет лететь к цели намного легче, чем нынешние аналогичные баллистические ракеты.
При запуске с шахт в Сибири они могут долететь до Лос-Анджелеса всего за 15 минут (для наших нынешних МБР — за полчаса). При запуске с подводной лодки — а такую компактную ракету можно запустить с самой маленькой российской подводной лодки — она может достичь любого города США за пять минут (современные МБР ВМФ России занимают 15-20 минут).
Кажется, какая разница между 30 минутами и 15 минутами? Или без десяти минут пять часов? Разница огромная: организовать эвакуацию в подвал (который, судя по опыту Хиросимы, был эффективным укрытием) вполне возможно за 30 минут. За 15-20 минут это возможно только при развитой системе гражданской обороны, которой, честно говоря, нет ни у нас, ни у США, да и нет сейчас ни у кого, кроме, разве что, Северной Кореи.
Сделать это за 10 минут в большом городе уже не реально. Люди просто не привыкли к столь быстрому, организованному и масштабному передвижению. Жители мегаполиса вовсе не были зулусами Чаки Великого. Он медленно одевался, медленно думал среди ночи, и ему лучше не бежать стаей: это вызовет панику, и они раздавят друг друга. Даже высшее политическое руководство большинства современных стран не может эвакуироваться в бункер за пять минут.
Таким образом, межконтинентальная баллистическая ракета Зубрина с ядерной установкой является не только очень компактным и дешевым оружием, но и гарантированным оружием геноцида. Это также гарантированный обезглавливающий удар: он достигнет Пентагона и Белого дома прежде, чем они успеют уйти в подполье. Без единого контроля любая вооруженная сила обречена на провал.
В случае ядерной войны с существующими межконтинентальными баллистическими ракетами вооруженные силы понесут минимальные потери: военнослужащие успеют покинуть пункты постоянной дислокации до прибытия ядерных боеголовок. Бойцы будут ездить на БМП и БТР, а значит, гарантированно выживут, даже если атомная бомба упадет на расстоянии одного километра. Поэтому американская и советская военная доктрина рассматривала обмен ядерными ударами как начальную фазу войны. На последующих этапах важнейшая роль остается за мотопехотой.
Межконтинентальные баллистические ракеты с ядерной установкой серьезно изменили эту концепцию. При них вооруженные силы становятся уязвимыми на гражданском уровне. Ядерные боеголовки действительно прибудут в военный лагерь в течение первых пяти минут конфликта: мотопехота не успеет вытянуться на поле боя. Низкая стоимость МБР с двигателем «Зубрин» означает, что их будет намного больше, чем современных МБР. Это означает, что они могут прилететь в любой крупный военный лагерь.
Этот ядерный ракетный двигатель также имеет очень полезную функцию для военных. Ракеты, оснащенные им, имеют настолько большой запас энергии, что могут эффективно перехватывать в полете обычные ракеты, несущие ядерное оружие. Причём как на орбите, так и в верхних слоях атмосферы.
Ни одно мобильное подразделение «Авангарда» или аналогичной техники не сможет уклониться от противоракеты, оснащенной двигателем «Зубрин». Системы противоракетной обороны на базе этих двигателей смогут перехватывать более 90% ядерных боеголовок противника.
А что, невоенные применения для таких ракет невозможны?
Читатели могут спросить: почему нас должны волновать военные возможности таких ракет? Есть два ответа: во-первых, мы уже исследовали их способность мирно осваивать космос. Второе: политикам трудно понять, зачем им летать на Луну и Марс. Но политикам легко понять, почему существует необходимость в создании гарантированного и дешевого оружия массового геноцида. И зачем нам нужна система ПРО, способная защитить от иностранного ядерного оружия с вероятностью более 90.
В результате в этом столетии почти никто не будет финансировать разработку гражданских космических кораблей. А вот с боевыми ракетами на базе Зубрина все не так однозначно.
Да, американские военные слишком долго думали о чем-то подобном. Да, вряд ли российские военные об этом читали, а даже если бы и читали, то не стали бы заказывать это у промышленности.
Откройте воспоминания ракетчика королевской эпохи: еще при испытаниях первых советских баллистических ракет с ядерными боеголовками слегка подвыпившие генералы стали объяснять Королеву, что все эти ракеты не нужны, а нужны Танки и самолеты. Одна вещь. Понятно, что заказ таких ракет был инициативой Иосифа Сталина, но многие военные уже давно не поняли его последствий. Просчет Минобороны России в сфере беспилотников накануне создания Северного военного округа показал, что отношение нашего генералитета к принципиально новым технологиям особо не изменилось.
Но кроме России и США на планете есть и другие страны. Перед лицом сверхдержав все страны очень обеспокоены собственной безопасностью. Страна недостаточно богата, чтобы догнать сверхдержавы в массовом производстве обычных межконтинентальных баллистических ракет.
Возьмем в качестве примера ту же Северную Корею: она самостоятельно создала современные трехфазные термоядерные боеприпасы и средства их доставки в США. Но Северная Корея не может построить сотни таких ракет: это очень дорого.
В то же время страна не связана договором о ядерных испытаниях. Так что никто не удивится, если рядом с ним вдруг окажется изотоп, образовавшийся после подземного ядерного испытания. И отличить их от изотопов, образовавшихся при подземных испытаниях двигателя Зубрина, сложно. То есть такая страна может даже проводить скрытые наземные (точнее, подземные) испытания новых двигателей на выставочных стендах. Это крайне сложно для США или России.
Отсюда следует, что теоретически появление полноценных ядерных ракетных двигателей — а не слабых «реакторных» собратьев вроде DRACO или российских атомных буксиров — абсолютно возможно даже в XXI веке. Как только кто-то испытает его в космосе, аналогичные двигатели понадобятся армиям развитых стран. Гражданское пространство неизбежно последует за ними.
В этом случае ядерный двигатель Зубрина имеет шанс на широкое внедрение. Как мы отмечали, если это произойдет, полеты с экипажем смогут не только отправиться на Марс, как это было в эпоху звездолетов, но и отправиться гораздо дальше — даже к Плутону или Седне и Меркурию. Произойдет ли это на практике? Ким знал его.